Опубликовано
08.09.2025, 11:56Товарооборот Кыргызстана с юрисдикциями, официально признанными «высокорискованными», по итогам 2024 года составил более 18.8 млрд сомов. Эти данные основаны на перечне стран, опубликованном 20 июня 2025 года, куда вошли государства, находящиеся под санкциями Совета Безопасности ООН, в списках ФАТФ, Базельского института управления или классифицированные как офшорные зоны, а также на данных Нацстаткома по внешней торговле.
Суммарный импорт из таких стран достиг 11.99 млрд сомов, а экспорт кыргызской продукции в эти же юрисдикции превысил 6.83 млрд сомов. В структуре поставок выделяются несколько направлений. Наибольший объем импорта пришелся на Вьетнам — 6.48 млрд сомов, Иран — 3.5 млрд сомов и Болгарию — 765.2 млн сомов. В экспорте ключевыми партнерами стали Афганистан — 4.33 млрд сомов, Иран — 1.59 млрд сомов и Сирия — 402.8 млн сомов.
Формальные показатели внешней торговли отражают лишь часть картины. Гораздо глубже оказались инвестиционные и корпоративные связи Кыргызстана с высокорисковыми юрисдикциями.
По данным Единого государственного реестра, в республике зарегистрировано 1 тысяча 174 компании, где среди соучредителей числятся граждане или юридические лица из этих стран. Лидером по числу таких компаний стал Иран — 290 организаций, далее идут Афганистан — 148, Ливия — 102, Британские Виргинские острова — 94 и Ангилья — 93.
Наличие значительного числа фирм, связанных с офшорными зонами или государствами, отмеченными международными регуляторами, означает присутствие в экономике Кыргызстана устойчивых потоков капитала из юрисдикций с ограниченной прозрачностью. Для некоторых компаний это может быть инструмент законного ведения бизнеса, но с точки зрения регуляторов и банков подобные связи повышают уровень комплаенс-рисков и требуют дополнительных мер контроля.
Сочетание заметного товарооборота и масштабного участия резидентов из «высокорискованных» стран в бизнесе Кыргызстана формирует одновременно возможности и угрозы.
Во-первых, это коммерческая зависимость. Кыргызстан получает от этих стран востребованные товары: текстиль и продукцию легкой промышленности из Вьетнама, сельхозпродукцию из Кении, промышленные товары из Болгарии и Ирана. Экспорт в Афганистан и Иран обеспечивает рынок сбыта для кыргызских производителей. Однако любая политическая или санкционная турбулентность может резко повлиять на эти цепочки.
Во-вторых, это финансовые и репутационные риски. Банки и финансовые институты вынуждены усиливать процедуры проверки клиентов (KYC/AML). Международные партнеры могут предъявлять повышенные требования к платежам, связанным с юрисдикциями из перечня. При недостаточной прозрачности возможны блокировки переводов или ограничение доступа к международным платежным каналам.
В-третьих, это юридические и регуляторные последствия. Чем больше компаний с офшорными или санкционными связями присутствует в экономике, тем выше вероятность, что Кыргызстан окажется под вниманием международных надзорных органов. Это может повлиять как на инвестиционный климат, так и на условия сотрудничества с иностранными банками и фондами.
В-четвертых, это макроэкономический фактор. Дефицит торгового баланса с высокорискованными юрисдикциями означает дополнительное давление на валютные резервы. В условиях глобальных колебаний такая зависимость увеличивает уязвимость экономики.
Для Кыргызстана это одновременно источник возможностей и зона риска. Без прозрачности корпоративных структур, усиленного контроля финансовых потоков и готовности адаптироваться к международным требованиям сотрудничество с такими странами может обернуться проблемами для банковской системы и деловой репутации страны. Однако своевременные меры по повышению открытости и комплаенса позволяют сохранить экономические выгоды и снизить системные угрозы.
